Как в Кировске памятник Ильичу открывали

20 апреля 2012

Наш опрос показал, что кировчане в большинстве своём хотят  оставить памятник Ленину на главной площади города. В связи с этим «Ладога» попросила подробнее рассказать об установке этого монумента Владимира Петровича Блохина, который в 1987 году являлся руководителем идеологического отдела Горкома КПСС и был свидетелем и участником многих событий, связанных с появлением вождя революции в Кировске.

– Владимир Петрович, вы один из первых откликнулись на интервью с Александрой Афанасьевной Бондарь, опубликованное в нашей газете накануне 35-летия района, выразив желание дополнить рассказ об открытии памятника Ленину в Кировске. В чем суть ваших дополнений?

– Они касаются вопроса создания памятника В.И. Ленину в г. Кировске. Он был открыт 5 ноября 1987 года в соответствии с совместным постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР по подготовке и празднованию 70-летия Октябрьской революции. В частности, в Ленинградской области оно коснулось 2-х районных центров – Киришей и Кировска, где на тот момент памятники основателю Советского государства отсутствовали.

Делаю акцент на этом потому, что к тому времени уважаемые и, к глубокому сожалению, ныне покойные Борис Васильевич Ульянов и Виктор Александрович Шляхтов в районе не работали: первый с 1984 года возглавлял экономический отдел Ленинградского обкома КПСС, а второй с 1984 года – Выборгский горком КПСС. В силу этих обстоятельств никакого «добра» на изготовление памятника они давать не могли.

Всю ответственность за памятник, наряду с Ленинградским обкомом партии и Леноблисполкомом, несли тогдашние руководители района – Евгений Анатольевич Левакин и Александр Петрович Кокарев. Что касается всего сопровождения создания памятника (от эскизных разработок до отливки в объединении «Монумент-скульптура»), то оно осуществлялось очень тщательно и ответственно непосредственно Александрой Афанасьевной Бондарь и секретарем Горкома партии по идеологии Людмилой Владимировной Нечаевой.

 

Подготовка

– Владимир Петрович, Вы не могли бы подробнее поделиться своими воспоминаниями о процессе создания памятника?

– Он создавался в условиях цейтнота: время от выхода названного Постановления до открытия памятника было минимальным. Положение усугублялось тем, что у первого скульптора, которому был поручен заказ, произошел так называемый «творческий кризис». И тогда создание монумента было возложено на Владимира Эмильевича Горевого. К тому времени, несмотря на свою сравнительную молодость – 43 года, он являлся известным мастером: за памятник Ф.Э. Дзержинскому на улице Воинова (ныне Шпалерная) у здания штаба Северо-Западного пограничного округа он был удостоен Золотой медали Академии художеств СССР, стал лауреатом Государственной премии РСФСР и премии Ленинского комсомола. Сейчас, кстати, он возглавляет Союз скульпторов Санкт-Петербурга.

Я не считаю себя специалистом в области монументальной скульптуры, но уверен, что памятник выполнен высокопрофессионально, большим художником и человеком, который, кстати, мечтал серьезно поработать над созданием достойного мемориала подвигу советских солдат на нашей кировской земле.

– А как происходило непосредственное торжественное открытие памятника? Ведь многие кировчане об этом не знают.

– Многие кировчане и не могли быть свидетелями этого события. За несколько дней до торжественного мероприятия из обкома партии сообщили, что на открытии будет присутствовать сам 1-й секретарь областного комитета КПСС, кандидат в члены Политбюро Юрий Филиппович Соловьев. Это было событие экстраординарного значения, поскольку Юрий Филиппович, в отличие от того же Сергея Мироновича Кирова или Григория Васильевича Романова, своим вниманием область не баловал.

И в этой связи все вопросы проведения открытия решали не только протокольные службы Смольного, но и Комитет государственной безопасности по городу и области, которые совместно определили, что мероприятие пройдет с довольно узким кругом приглашенных: членов горкома партии, депутатов горсовета, комсомольского актива, работников партийного аппарата и исполкома, передовиков производства, ветеранской общественности.

За несколько часов до события в кабинеты работников исполкома и горкома стали приходить молодые, отлично сложенные мужчины. Они корректно предложили на время проведения митинга покинуть стены кабинетов, выходящих окнами непосредственно на площадь. Так обеспечивалась безопасность людей из высшего эшелона власти. Следующими подъехали работники идеологического отдела обкома партии во главе со своим руководителем – Галиной Ивановной Бариновой, которая буквально с порога попросила Людмилу Владимировну Нечаеву показать сценарный план митинга.

Состоялся примерно такой диалог:

– Кто выступает на митинге от авторского коллектива? – спросила Баринова.

– Архитектор проекта Курбатов.

– Где текст его выступления? – был следующий вопрос.

– Мы, если честно, его не видели, – отвечаем мы с Людмилой Владимировной.

Галина Ивановна просит срочно пригласить Юрия Ивановича в кабинет и сразу просит предъявить текст.

Уже достаточно широко известный в творческих кругах Курбатов начинает говорить про перестройку, гласность, что выступление сформировалось в его голове и т.д.

В ответ от Бариновой  звучит  категоричное приглашение Курбатову и мне последовать в соседний кабинет и приступить к написанию текста. Но надо отдать должное архитектору. Несмотря на заготовленное клише, на митинге он выступил, как хотел, т.е. без бумажки.

 

Протокольные проколы

– А дальше был митинг, который, как говорят старожилы, прошел не без накладок?

– Нам очень повезло с погодой. Несмотря на ноябрь, был удивительно солнечный день. Мы выполнили все протокольные тонкости и верили, что все пройдет без «проколов». Но буквально сразу после начала митинга в квадрате, который образовали его участники, в непосредственной близости от Юрия Филипповича Соловьева появилась бездомная собака. Они вообще у нас почему-то очень любили торжественные мероприятия. Многие, я думаю, помнят, как на первомайских или ноябрьских демонстрациях впереди буквально каждой колонны бежал «друг человека». Милицейские начальники после каждой демонстрации заявляли, что впредь этого не будет. Но все повторялось снова.

Ну, и самое неприятное случилось уже при закрытии митинга. Процедура спускания опахала (ткани, которой монумент прикрывают до момента открытия – прим. ред.) была поручена очень ответственному человеку– заведующей отделом культуры Татьяне Петровне Артёмовой. Она, насколько я помню, приобрела парашютный шелк, из которого и было изготовлено «одеяние».

Накануне провели генеральную репетицию. Стропы с облегающей тканью тащили работники одного из ЖКО. С какого-то раза удалось добиться мягкого падения ткани на землю, и все облегченно вздохнули.

Однако на самом митинге, в самый торжественный его момент, ткань остановилась на вытянутой руке монумента, и ни в какую спадать не захотела.

«Стропальщики» проявили истинно русское рвение, резко дернули за канаты и на всю округу (а движение транспорта в месте проведения митинга было приостановлено) раздался треск шелка и отдельные легкие смешки.

Представить себе, что это может произойти в присутствии кандидата в члены Политбюро, нельзя было даже в самом кошмарном сне.

– Эти драматические нюансы как-то сказались на судьбе руководителей района?

– Я не могу судить со всей определенностью, но во всяком случае примерно через месяц состоялся пленум горкома КПСС, который принял отставку Евгения Анатольевича Левакина и избрал 1-м секретарем никому не известного Виктора Евгеньевича Кукушкина.

 

Куда указывает Ленин?

– Слышала, что сам памятник сразу вызвал неоднозначную реакцию у отдельных жителей. Можете что-то сказать по этому поводу?

– Это отдельная и удивительная история, связанная с жителем нынешнего Шлиссельбурга Всесвятским (имя и отчество, к сожалению, не помню). По-видимому, о нем и говорила Александра Афанасьевна.

Письма от него, почти 80-летнего мужчины, в ЦК и обком партии пошли буквально сразу после открытия памятника, и я дважды посещал его в квартире с разъяснениями по поставленным вопросам.

Первая его претензия заключалась в том, что, изображенный Ильич в призыве выбросил вперед левую руку. С его точки зрения, Ленин всегда на митинге указывал слушающим правой. Мои аргументы о том, что художник может позволить себе вымысел, не имели никакого успеха.

Вторично со мной к нему приезжал мой институтский преподаватель, а на тот момент заместитель директора института истории партии при обкоме КПСС Валерий Анатольевич Уланов с фотографиями Ленина с вытянутой вперед левой рукой. На этот аргумент Всесвятский тоже обнаружил железный довод: он знает, как негатив можно сделать позитивом и наоборот. При этом он твердо верил, что памятник будет переделан согласно им усвоенной исторической истине.

Дело в том, что однажды Всесвятский был возмущен фактом присвоения звания Героя Социалистического труда министру сельскохозяйственного машиностроения Ежевскому, поскольку наши комбайны и тракторы уступают лучшим зарубежным аналогам. По этому поводу он направил письмо в ЦК КПСС, и так совпало, что в «Правде» скоро появилась статья о серьезных упущениях в работе данного министерства. Это был приговор. Ежевского вскоре действительно отправили на пенсию, и Всесвятский свято верил, что меры были приняты по его сигналу.

В следующих письмах он возмущался тем, что Ленин из центра Кировска направляет свою руку в сторону Ленинграда. Дескать, он что, призывает к новой революции? Но выполнения одного из своих требований Всесвятский всё же добился: им в очередной раз был поставлен вопрос о том, почему Ленин показывает своей рукой на пивной ларек у здания автостанции. Здесь крыть было нечем, и эту очень популярную у кировских мужчин и прибыльную для торга точку пришлось ликвидировать.

 

Памятник эпохи

– Как вы думаете,  нужен сегодня Кировску памятник Ленину или нет?

– Уверен, что за 25 лет своего существования он стал частью города. Лично у меня нет никаких сомнений в том, что памятник, созданный таким признанным мэтром российской скульптуры, как В. Э. Горевой, является еще и памятником эпохи. Пусть и эпохи социалистического реализма. И слава Богу, пройдя «лихие» 90-е, мы стали понимать, что нужно созидать, а не рушить.

Например, в Италии соседствуют памятники короля Виктора-Эммануила II и Гарибальди. Оба многое сделали для своей страны и были непримиримыми врагами. И сегодня дедушка, поддерживающий республиканца, рассказывает своему внуку, каким хорошим был второй, а какой бякой – первый. А дедушка-монархист внушает своему внуку обратное. А потом они вместе в тихом кафе угощают детей пиццей, а сами дружно попивают доброе вино под музыку Вивальди.

В 1993 году делегация нашего района гостила во Франции, ее южной части, практически на границе с Испанией. Когда-то это был шахтерский край, теперь добыча стала нерентабельна. Я спросил мэра небольшого города Кармо, почему у них так много памятников Жану Жоресу.

– Все очень просто, – ответил мэр, – Жорес – лучший защитник шахтеров. Благодаря ему их жалованье постоянно росло, хозяева стали думать о безопасности шахт, стало строиться хорошее жилье, школы и больницы. То, что у нас сейчас не социализм в чистом виде, а очень широкие социальные права и блага – это в том числе и заслуга нашего Жана…

Думаю, что и памятники нашего советского прошлого тоже кому-то о чем-то должны напоминать.

 

Беседовала Елена Логинова

фото из личного архива А. А. БОНДАРЬ

Вернуться к списку Общество