В памяти солдата
Нашего земляка, кировчанина, ветерана Великой Отечественной войны Леонида Никитича Моторина можно смело назвать человеком-легендой. Он один из немногих, кто не просто видел страшные бои под Ленинградом - сам в них участвовал. Было Леониду в ту пору всего 18 лет и сражение за прорыв блокадного кольца стало его боевым крещением. Он и сейчас, в свои 90 лет, отлично помнит детали тех кровавых морозных дней. О событиях января 1943 года Леонид Никитич рассказал «Ладоге».
Леонид Моторин в январе 1943 года был бойцом штурмового взвода 2-й роты 2-го батальона 34-й отдельной лыжной бригады. 16 января 1943 года, на пятый день наступления, лыжная бригада была введена в бой из общевойскового резерва 67-й армии с целью оказать содействие 86-й стрелковой дивизии в овладении Шлиссельбургом путём перекрытия немцам пути отхода из города на восток. Для этого бригада должна была пробиться к Староладожскому каналу. Второй батальон капитана Журавлёва наступал на правом фланге бригады. Мало опубликовано воспоминаний об этом наступлении. Но по свидетельству командира бригады подполковника Потехина второму батальону пришлось тяжелее всех.
Словно было вчера
– Леонид Никитич, что из себя представляла оборона немцев, которую вам предстояло прорвать? Где вам пришлось наступать? Где было тяжелее всего и с чем пришлось столкнуться?
– Прежде всего, это Нева. Берег Невы со стороны немцев был полит водою – сплошной лёд. Наш взвод был штурмовой, поэтому у нас в отряде было три лестницы, с наконечниками, с крюками и четыре багра. Ну и, наверное, пять «кошек». Берег мы прошли без боя, так как с первой линии обороны немца до нас уже, выбили, и он отошёл на вторую линию. Мы пошли по первой траншее, на Марьино. Но потом нас повернули наперерез немцу, к каналам, который сейчас уже не сохранился. Около суток там бились. Немец много укреплений настроил – ДЗОТы, землянки. Перед землянками на открытой площадке тоже пулемёты стояли. А сами землянки сообщались между собой углубленными ходами сообщения. Ночью мы на посту у оврага лежали. Пять человек охраняют, пятеро идут греться в землянку.
На рассвете, чуть-чуть только начало брезжить, мы пошли на овраг. Без артподготовки (артиллерия не могла бить – мы рядом). Свалились мы в этот овраг, и началась рукопашная – не поймёшь, где кто. У меня был пистолет, который мне помкомзвода дал, забрав у убитого лейтенанта. Помкомзвода говорит: «Вот тебе пистолет, как в овраг пойдём – иди сзади нас и стреляй». Меня сразу вперед не поставили, так как я был молодой, необстрелянный. Так за ними и шёл. Патроны кончились – пистолет в карман, остался с винтовкой. Стою. Вдруг удар по ногам, прикладом. Это командир второго отделения: «Что стоишь как столб – сейчас тебя собьют!». И правда – очередь прямо над нами пролетела.
Мы пошли с командиром второго отделения в сторону землянки, откуда немцы вели огонь. Он говорит: «Ты дверь на себя рванешь, и сразу ложись, а я туда гранату брошу». Так и сделали, а когда проверили землянку, внутри никого не было. Полезли мы наверх, я подсадил командира, он мне автомат подает, и тут, рядом с нами грохнул взрыв. Командира ранило, а меня отбросило внутрь этой землянки. Ноги придавило громадным комом земли и бревном, да так, что никак их не вытащить. Кое-как вытащил правую ногу, а валенок там остался. Пришлось рукавицу на ногу натянуть, да портянкой замотать. Только я закончил, слышу – снег посыпался. Посмотрел – немец убитый сползает, и снег перед ним кучей валится прямо на меня. Ну, думаю, если прямо на меня завалится – мне конец, не выберусь. Я его еле-еле винтовкой оттолкнул, а автомат его, который не заметил, по голове мне ударил. Хорошо, что голову не пробил…
Потом я уже стал искать, где окошечко для обзора себе сделать. В одном месте штыком расковырял небольшую дырочку. Вижу: по оврагу люди бегают. Расковырял побольше и увидел, что немцы между двух деревьев приспособились, из пулемёта стреляют. Я выстрелил два раза – всё безрезультатно. Потом вспомнил – у меня же есть бронебойные патроны! Достал обойму, перезарядил, выстрелил. Слышу, пулемёт замолчал. Значит, повредил я пулемет. Стал ещё больше делать себе амбразуру. И только пригнулся, по моей амбразуре очередь из пулемёта как дали! Я сразу упал, каску на лицо. А немец две очереди дал и всё. Я поднялся потихоньку – не видно никого. Вдруг наверху автомат немецкий заработал. Я выглянул за бревно, вижу – немец, меня не видит. Отомкнул я от винтовки штык, винтовку ему к самой голове поднес и выстрелил. А автомат его достал, благо он свалился практически в щель между бревнами, где я лежал. И лишь потом мне пришла мысль: а если бы там второй немец был?!
Смотрю в свою амбразуру: два немца вышли, из миномёта огонь открыли. Я давай по ним стрелять. Один немец упал. А потом, наверное, и в сам миномёт попал, потому что он взорвался.
А затем я услышал разговор – наши ребята вернулись за боеприпасами. Я им кричу: «Вытащите меня отсюда, я придавлен». К тому времени придавленную ногу я совсем не чувствовал, сильно замёрзла. Вытащили меня, ноги растерли, а потом говорят: «Ты здесь сиди, а мы будем отстреливаться». А я решил немного расходиться, да не смог – упал. На левую ногу никак не ступить. Лежу и вижу: под нарами ящик какой-то стоит. Я помкомзвода позвал, он ящик вытащил, а там гранаты немецкие. В другом углу нашли пулемёт и две коробки с патронами. И вот наши с этого пулемёта и автоматов стали по немцам палить. И вдруг сверху крик: «Хэнде хох!». Свои же чуть не пристрелили. Говорят: «У вас же немецкий пулемёт и автоматы немецкие стреляют. Если бы была граната, то мы бы бросили, не поняв». Вот так чуть свои не убили…
Меня ребята пытались тащить под руки, метров 100-200 протащили, а потом сказали, чтобы полз за ними. Хоть нога и сильно болела, полз, заодно и согрелся. Знал, что отставать нельзя.
Укрепления противника были хитроумными
– К вечеру мы немца из оврага выбили. Пошли дальше, вышли на поляну, вроде «чистая». Вот здесь немец нас и положил. Впереди у него три трёхамбразурных ДЗОТа, а между ними – стена. Ее мы потом уже увидели. Она была интересно устроена: в два ряда бревна, а между ними земля. Стена метра полтора толщиной, уже кустарником заросла – хорошая маскировка, не видно. Вот тут мы пролежали на снегу целый день. Рядом ручеёк тёк, а сейчас русло вымерзло, и мы из него лёд выбросили и залегли туда. Все пониже. Плотность пулемётного огня была такой, что очереди срезали вещмешки с наших спин...
– Поддержки артиллерии, броневиков, танков не было?
– Ничего не было. Миномёты у нас были ротные, три отделения – три миномёта. Но разве ДЗОТ с миномёта возьмешь? И подползти невозможно – он как серпом... Броневики уж потом пошли, когда мы отогнали немца в Шлиссельбург. А танкетки-то что: выйдет она на ровное место, её сразу же разобьют. И так уже три танкетки было разбито на поле. Поэтому техника сзади шла. С нами в основном шли бронебойщики с ружьями Дегтярёва, Симонова, с противотанковыми ружьями. А потом уже подтянули и противотанковые пушки – сорокопятку.
– А на каком расстоянии эти ДЗОТы находились друг от друга?
– Примерно в метрах 50-70 полукольцом стояли, и участок этот они хорошо держали – готовились к обороне.
Уже к утру, то ли мы вновь пошли на штурм, то ли разведчики с той стороны зашли, но ружейный и пулемётный бой сразу стих. А потом друг друга стали через этот забор подсаживать (забор высотой 1,50 -1,80 метров, так не перепрыгнуть). Сразу за ним в нескольких метрах – канал. Как оказалось, мы вышли к Староладожскому каналу. Там немцы встретили нас ожесточенным огнем. Именно по этому каналу выводил противник свои войска из Шлиссельбурга. Всеми силами немцы пытались удержать заслон в районе этого коридора. Последние из немецких солдат уезжали на мотоциклах и в санях, запряженных лошадьми.
Мы много отступавших немецких солдат уничтожили. Потом нас подменили другие наши части, шедшие сзади. А мы пошли дальше, на другой, менее укрепленный канал. На нем располагались не ДЗОТы, а сторожевые пункты, за ними уже начиналась Ладога. С озера немцы не ждали такого нападения! Кстати, со стороны Ладоги на Шлиссельбург наступала тоже какая-то рота наших бойцов. Это был отвлекающий маневр для немцев. Но в госпитале мне никто из них не попался.
– Вам довелось освобождать Шлиссельбург?
– В самом Шлиссельбурге мы не были. Там третий или первый батальон бился. Мы сразу в район Пятого посёлка пошли.
Поселок №5 мы брали два раза. В первый раз взяли, нас немец выбил. Второй раз – опять выбил. А на третий силы уже у нас не хватило – некому было воевать. Остатки наши отвели в сторону километра на два и стали вводить пополнение. За это время Пятый посёлок уже бы взят другими нашими войсками. Через два дня, набрав людей, мы пошли дальше.
Пойманные «в мешок»
– Расскажите, что было дальше.
– Мы прошли около депо в направлении Синявинских высот. Вот там немец нас поймал в мешок... Вроде идем – тишина, ни выстрела, ни шума. Зашли в небольшой сосняк, и командир роты нам говорит: «Ребята, что-то тут неладное. Давайте-ка остановимся и оглядимся». А до этого на Староладожском канале мы наткнулись на трупы разведчиков своей бригады. Шесть человек убиты выстрелами в голову и оружие поломано. Видимо их окружили, поймали и расстреляли. Потому мы были настороже.
И вот только мы начали располагаться, начался миномётный обстрел. Сразу шестерых ранило и меня в том числе. Пришлось раненым идти назад. Дошли до осушительной канавы метра в два шириной. Одного солдата послали разведать ситуацию, он бегом возвращается и говорит, что кто-то по этой канаве идёт. Я и помкомвзвода пошли проверить. Слышим, действительно, лёд ломается, шуршит. Раненый в ногу политрук предложил остановиться и подпустить противника поближе и начать стрелять. А у нас всего два автомата (двух автоматчиков ещё ранило), четыре винтовки и у лейтенанта пистолет. Мы залпом по этой канаве и ударили. Потом уже поняли, что нас хотели окружить. Это, конечно, вовек не забудешь...
Стали дальше пробираться к своим. Подобрали нас санитары на лошади с телегой. Всем на одной телеге не уехать, тяжело лошади будет. А так я был ранен не тяжело – в плечо, было решено идти мне пешком. Политрук забрал у меня винтовку, а на мои слова, что без оружия я буду считаться дезертиром, сказал: «Я скажу там, что было!».
Направили меня на свет красного огонька, через осушенные поля торфоразработки. Там перешёл через натянутую проволоку и мне: «Стой, кто идёт?». Я сказал, что свой, а мне «Тут же минное поле!». Оказалось, что я чудом прошел по минному полю и не заметил. Как выяснилось, немец, когда отходил, за собой мины ставил.
Я пошёл дальше по дороге до Марьино. И никого не было вокруг – я один. Потом меня нагнала машина, наверное, генерал Симоняк ехал. Остановился около меня, и шофёр предложил подвезти: «Становись на крыло!». Это было 27 января 1943 года. А потом, после госпиталя, я попал в 123-ю стрелковую дивизию…
Записал старший научный сотрудник
Музея-заповедника "Прорыв блокады Ленинграда"
Павел Апель
В мельчайших подробностях сохранила память ветерана страшные дни январских боёв по прорыву блокады Ленинграда. День, когда ранило Леонида Никитича, был одним из самых тяжёлых для 34-й лыжной бригады. По данным донесений о безвозвратных потерях 27 января 1943 года бригада потеряла убитыми 86 человек. Похоронены они в братской могиле где-то в синявинском болоте. Ещё страшнее был день 17 января 1943 года, когда 34-я лыжная бригада на подступах к Шлиссельбургу потеряла только убитыми не менее 118 человек. Тяжёлые это были бои. Леониду Никитичу пришлось участвовать ещё не в одном сражении на земле современного Кировского района. Как передовой артиллерийский наблюдатель он участвовал в боях за Арбузово и за Синявинские высоты летом 1943 года. За эти бои разведчик Л.Н. Моторин был представлен к ордену «Красная Звезда».
Продолжение следует.
Рекомендуемые новости
Рабочая группа по СВО представила Президенту новые решения по дополнительным мерам поддержки бойцов и их семей
25 апреля 2024Очередной доклад рабочей группы по СВО направлен Президенту. В нём, в частности, предлагается рекомендовать банкам и страховым компаниям не учитывать статус бойцов спецоперации в расчётах страховки при оформлении кредитов, сообщил глава группы, секретарь Генсовета «Единой России» Андрей Турчак.
«Работа России. Время возможностей-2024»
23 апреля 2024В Кировском районе завершила работу Всероссийская ярмарка трудоустройства
Более 3,5 тысяч активистов «Единой России», МГЕР и «Волонтеров Победы» провели субботники по благоустройству памятников Великой Отечественной войне
23 апреля 2024Молодогвардейцы привели в порядок братские могилы и территории памятников в 58 регионах.
Ленобласть в четвертый раз стала лучшей по благоустройству в России
22 апреля 2024Ленинградская область четвертый год подряд лидирует в реестре лучших практик Минстроя России по благоустройству. В этом году в него вошли семь проектов площадей, парков, набережных, скверов, спортивных и детских площадок от региона.
Спрашивали? Отвечаем!
22 апреля 2024Ответы на вопросы, поступившие Губернатору Ленинградской области Александру Дрозденко от жителей Ленинградской области в ходе прямой телефонной линии 19 февраля 2024 года.
В Волхове провели региональный фестиваль ГТО
22 апреля 202417 апреля в ФОК «Левобережный» в Волхове стартовал Областной фестиваль по ГТО среди школьных спортивных клубов, в рамках Региональной школьной спортивной лиги.
«Единая Россия» во второй раз проведет летний этап Всероссийского спортивного марафона «Сила России»
17 апреля 202417 марта завершился зимний этап «Силы России». Летний этап марафона стартует 1 июня и продлится до 10 августа – Дня физкультурника.
Новый конкурс грантов — новые возможности
15 апреля 2024Продолжается приём заявок на второй в этом году конкурс грантов губернатора Ленинградской области — общая сумма поддержки социальных инициатив НКО составит 25 млн рублей, отбор организаций будет проходить на муниципальном уровне.
